Определение предмета исследования
Вампирообразных существ существует много, но предметом нашего исследования является не любое существо, сосущее кровь (типа ламии, асуанга или чупакабры), и не любая нежить или бестелесный неупокоенный дух, наподобие revenant'а , мстящего за свою смерть конкретным лицам. Потому начнем с определения понятия "вампир".
Онлайновая "Мифологическая энциклопедия" трактует это как "нежить, которая встает из могил по ночам для того чтобы пить кровь живых" . Согласно мнению оксфордского словаря вампир - "сверхъестественное существо злобной природы, выглядящее обычно как труп и питающееся кровью спящих". В другом словаре Коллинза это - "существо из фильмов ужасов, которое согласно поверью покидает могилы и пьет кровь живых". У Даля это название "придается сказочному оборотню, который по смерти летает кровососом, загрызая людей" и является разновидностью заложного покойника. Иные определения называют его "немертвым кровососом, нападающим на живых" или "мертвым телом, которое продолжает жить в могиле".
Здесь, однако, следует отметить, что в русском языке слов для обозначения этого монстра несколько больше - в Европе в понятие vampire входил почти любой оживающий мертвец. Там нет разделения на понятия вампира и упыря, которое есть у нас и которым мы будем пользоваться, отделяя ожившего мертвеца из фольклора от аристократического монстра в плаще с высоким воротником - того образа, который появляется в нашем сознании при слове "вампир".
Но кроме бледного лица, манер и зубов, есть нечто еще - определение должно быть относительно научно. Мы определяем вампира как совокупность следующих признаков. Существует множество "живых мертвецов", множество "монстров, пьющих кровь" и множество "похитителей жизненной энергии" - исследуемый нами образ вампира как бы лежит на пересечении нескольких множеств и представляет собой человека который после смерти или некой странной трансформации не оканчивает свое существование, а продолжает "жить", питаясь жизненной энергией окружающих, преимущественно, в форме крови.
Понятно, что даже это определение относительно условное, так как в последнее время образ вампира несколько вышел за эти рамки - представления о вампирах как иной расе или варианты вампира, которые питаются не кровью. Но эти нововведения отталкиваются все же от уже сформированного образа и потому являются не исключениями, а дополнениями к нему.
Теперь немного о происхождении терминов и о том, что мы будем под ними понимать. "Упырь" или "Вупир" - ливонское слово, имевшее хождение и затем прижившееся в Великом Княжестве Литовском. Первое появление этого слова встречается в 1047 и касается некого русского князя, названного " Upir Lichy ", или "упырь лихой". Для меня он обозначает фольклорный вариант монстра, являющийся как бы предком вампира классического.
Слово "вампир" венгерское, но западнославянского или цыганского происхождения и распространилось по Европе в переводах немецких записей о случаях вампирской истерии. Первое использование этого слова в английском языке относится к 1732, когда в журнальной статье, посвященной финансовым вопросам, "политическими вампирами" назывались жадные должностные лица, стремящиеся своей налоговой политикой иссушить общественные доходы. "Кровопивцы буржуазии", иначе говоря.
Румынское "носферату", второй по распространенности термин для обозначения этого монстра, воспринимаемый как "более высокий стиль" считается произошедшим от греческого nosophoros ("несущий чуму"). Представление о том, что оно связано с латинским "немертвый" неверно, -латинское "фералис" означает "похоронный, погребальный", и "пагубный, губительный" и сочетание этого слова с отрицательной частицей не дет нужного смысла.
Вампирология в Средние Века до середины 18 века
Так как христианская мифология и ее система строения души и тела не оставляет места для существования живого мертвеца, систематического исследования проблемы не велось, разве что разрозненные хроники периодически включали в себя рассказы о вампироподобных существах. Это - работа Уолтера Мэпа ''De Nagis Curialium' (1190), или "Хроники" (1136 - 1198) Вильяма Ньюбургского.
Эти работа включали рассказы о нескольких существах (включая нечестивого священника) действовавших в рамках поведения классического упыря, включая вытягивание сил из представителей своей семьи и распространение болезней, однако для их обозначения использовалось слово "revenant". После этого живой мертвец пунктирно мелькает в текстах 12-ого - 13-ого столетия, а затем практически исчезает, появляясь снова уже под воздействием рассказов времен 18-ого столетия с востока Европы.
Первый труд непосредственно посвященный вампирам - "De Graecorum hodie quirundam openationabus", был закончен в 1645 г.. Его автор Леоне Алацци (Лео Аллациус\Лев Аллатий) - хранитель библиотеки папы Александра Шестого, грек по национальности. В его труде анализируются в основном греческие вриколкас и вампироподобные сущности типа каллакинцаров, которые по сути куда ближе к гоблинам. У него впервые появляется идея о вампире худом до тех пор, пока он не испил крови, и румяном и сытом, с глазами наполненными кровью. Французский автор Франсуа Ришар в работе "Рассказ о том, что произошло на Архипелаге, на острове Сан-Эрини" (1657) касается вампиризма, но связывает его и колдовство.
Первое произведение на немецком языке на эту тему - Masticatione Mortuorum, (О Мертвом Жевании), было написано в 1679 Филиппом Рором (Rohr). Эта работа отметила начало немецкого вклада в развитие легенды, поскольку ряд псевдонаучных трактатов о вампиризме был выпущен учеными в Лейпциге, и считается, что тк Рор не был священником, этой публикацией вампир был принят в научный мир.
Книга была названа так оттого, что по мнению автора хрюкающие и чавкающие звуки, доносившиеся из могилы указывали на вампира в ней. По словам Рора , вампир пережевывает собственную плоть или зловонную землю, и готовится таким образом сеять чуму: "Во время чумных эпидемий дьявол предается ужасным играм в глубине могил; тогда замечают, что губы мертвых, особенно женщин, издают хрюканье вроде того, с каким свиньи поглощают корм; от этого хрюканья зараза распространяется далеко; как только оно послышится, чума начинает свирепствовать с удвоенной силой; обычно она уносит женщин одну за другой."
Немного занимался вампирами и Парацельс. Вампиры, по его мнению, являются астральными телами людей, живых или мертвых (обычно - мертвых). Они стремятся продлить существование в физической плоскости, отнимая у живых людей их жизненную энергию и используя ее для собственных целей.
Новый виток интереса к вампиризму случился в конце 17-го - первой половине 18-го века и был вероятно связан с серией эпидемий, гулявших по Европе в тот момент, а также с тем, что в ходе войн с турками в Европейскую ойкумену влился новый кусок Балкан, с мифологией которых появился шанс познакомиться. Кроме того, 18 век - переломный в развитии европейской культуры: она открыла для себя всю прелесть народных суеверий. Устные предания стали активно записывать и издавать. Рассказы о вампирах появлялись не только в сборниках народных преданий, но и в газетных новостях и официальных донесениях. Собственно, большинство "задокументированных" данных об упырях относится именно к этому времени.
Следствием этого стали вспышки "вампирской истерии", которые сводились к поискам и уничтожению упырей - в 1710-1725 они отмечались в Пруссии, в 1725-30 в Венгрии, в 1725-32 в Австрийской Сербии и так далее. К концу 18-ого столетия слухами о вампирах были охвачены Польша, Венгрия, Сербия, Силезия, Румыния.
Особенное внимание стоит обратить на истории Арнольда Паоле (Павле) и Петра Плодогоевица (Благоевича). Случай Арнольда Павле - возможно наиболее часто цитируемое сообщение "реального" вампиризма из-за сравнительно детального исследования и документации сообщенных событий. Именно этот случай, больше чем любой другой, принес легенду о вампире в научные и литературные круги и вдохновил академическое исследование вопроса.
Арнольд Павле был солдатом в Австрийской Сербии в начале 1700-ых и утверждал, что был атакован вампиром на турецком фронте. Он верил этому настолько полностью, что, для того чтобы противодействовать инфекции, ел грязь из могилы. Когда Павле умер от сломанной шеи после падения с фургона сена, он стал появляться возле дома, где жила вдова, нападал на людей и скот и высасывал кровь. Его соседи в деревне Медведия неподалеку от Косова были столь обеспокоены, что подали официальный рапорт, и в декабре 1731 Австрийское правительство было вынуждено начать расследование под руководством(направлением) полкового полевого хирурга Йоханнеса Флукингера, итогом был доклад, в котором указывалось, что Арнольд Павле действительно был вампир.
Согласно докладу, "когда тело указанного Павле извлекли из земли на третий месяц после захоронения, то означенное тело было не тронутым тлением, а глаза были заполнены свежей кровью, которая также текла из его ушей и носа. Лицо же умершего отличалось противоестественной красотой. По решению деревенского старосты указанный Павле был пронзен колом, причем голова его была отрублена...". На этом беды не кончились, потому что и вдова Павле, и другие его родные, и даже те, кому случилось есть мясо "испорченной" им скотины, стали в свою очередь вампирами, и их гробы тоже пришлось раскапывать. В результате в 1732 году среди солдат австрийской армии, находившихся в районе Сербии, распространили письмо, где сообщалось об участившихся случаях вампиризма и давались рекомендации по мерам безопасности. Правда, если учитывать, что цель шумихи состояла в том, чтобы получить от начальства разрешение покинуть небезопасную для австрийских солдат деревню, то я не до конца уверен в том, что составители доклада не сгустили краски.
Похожая ситуация была и с Петром Благоевичем, который был крестьянином в деревне Kisilova, в Сербии.. После его смерти в сентябре 1725, начались слухи о том, что покойник посещал членов семьи, требуя в том числе еды и ботинок, и погубил массу народа, которая успела перед смертью рассказать, что им во сне явился вампир. Официальные власти молчали, и местное население само нашло священника и потребовало чтобы тот отправился с ними и присутствовал при эксгумации. Согласно отчету священника, на теле продолжали расти волосы и ногти и отсутствовал трупный запах. Этого было достаточно, чтобы тело проткнули колом и сожгли.
Другой достаточно широко распространенный отчет "уничтожения вампира" был сделан в 1717личным ботаником Людовика XIV Жозефом Питтоном Турнефором во время его пребывания в 1702 на острове Миконос в ходе "путешествия в Левант", где он собирал редкие растения. Тон этого отчета отличен от австрийских и окрашен сухой иронией, сарказмом и презрением к крестьянским суевериям.
Турнефор описывает "вспышку вампирской истерии", случившуюся после того, как некий крестьянин, естественно злобный и склочный еще при жизни, был убит, а двумя днями спустя его похорон, начал доставлять еще большее раздражение его соседям, "предпринимая насилие против людей и собственности". К десятому дню такого поведения, было решено, что необходимо следовать предписанным правилам и удалить у монстра его сердце люди эксгумировали труп и вызвали местного мясника.
Турнефор не без черного юмора описывает некомпетентного и стареющего мясника без знания человеческой анатомии, неуклюже ищущего на трупе сердце, исходящую от трупа вонь, мешающуюся с запахом ладана и общую истерию народа. С его точки зрения тело было вполне мертво, но даже после сожжения сердца бесчинства продолжились, и после долгих дебатов тело сожгли совсем.
Все эти истории, не только подстегнули охоту на упырей, но вдохновили появление новой литературы, включая Masticatione Mortuorum in Tumulis, или Что Мертвые Люди Жуют в их Могилах, написанной Майклом Ранфтом (не путать с похоже звучащей работой Рора) или Dissertatio de Cadaueribus Sanguensugis Джона Кристиансона . Эти "научные" исследования того времени наподобие работы Джона Хайнриха Zophius van Dalen-а (Dissertatio de uampirus Sreuiensibus, Duisburg 1733) являют собой исследования об появлении и проявлении вампиров в связи со сверхъестественными сущностями вообще. Так, для того же ван Далена основным типом вампира является не упырь, а "мара" как монстр, нападающий на спящих , вследствие чего автор работы роднит его с суккубом. Научное же сообщество, особенно Сорбонна, открыто выступило против такой шумихи и, в особенности, против осквернения тел людей, которые считались вампирами.
Автор "Размышлений о вампирах" (Dissertazione sopra i vampiri, Неаполь, 1744) Джузеппе Даванцатти, кардинал, иезуит и архиепископ Трани, писал ее по прямой просьбе папы в качестве полузакрытого текста для служебного пользования, и оттого эта работа менее известна . Даванцатти естественно относит вампиров к козням дьявола, но при этом отделяет факты от фантазии а самих вампиров - от призраков, а также критикует невнимательных "охотников на нежить".
Но наиболее подробной и интересной работой того времени, также вдохновленной данными случаями, была работа французского бенедиктинского монаха и ученого Дома Августина Калмэ "Диссертация о появлении ангелов, демонов и призраков, а также о появлении вампиров в Венгрии, Моравии и Силезии" ("Dissertations sur les Apparitions des Anges des Demons et des Espits, et sur les revenants, et Vampires de Hundrie, de boheme, de Moravic, et de Silesie.") , изданная в 1746.
Хотя Калмэ известен и как автор ряда работ по изучении Библии, этот труд сделал из него самого известного вампиролога 18-о века. Как и его итальянского коллегу Даванцатти, на изучение вампиризма его подвигла волна сообщений о вампирах, поступавших из Германии и Восточной Европы. Будучи потрясен детальными и убедительными доказательствами случаев вампиризма, поступающими из Восточной Европы, он считал, что было бы неразумным просто так отмести их. В дополнение, как богослов, он признавал, что существования и действия подобных вновь вернувшихся существ, сосущих кровь, могут оказать важное влияние на различные богословские заключения относительно природы существования после жизни.
Калмэ определял вампиров как людей, которые умерли, а затем вернулись из могилы, чтобы тревожить живущих, пить их кровь или даже стать причиной их смерти, собрал много записей о вампиризме, используя всевозможные источники - официальные отчеты, газеты, свидетельства очевидцев, записки путешественников и критические замечания своих ученых коллег (большую часть его опубликованной работы составляла антология всех собранных им данных) , проанализировал все существовавшие толкования этого феномена, включая местный фольклор, принял во внимание естественные, но мало известные перемены, происходящие с телом после смерти, и последствия преждевременного погребения.
Затем Калмэ предложил свою интерпретацию этих сообщений. Он осудил истерию, которая последовала за несколькими случаями вампиризма и поддержал осуждение Сорбонной надругательств над телами, но оказался неспособен сделать окончательный вывод и оставил вопрос открытым. Впрочем, он скорее склонялся к идее существования вампиров, замечая, что ''кажется невозможным не присоединиться к вере в то, что эти призраки действительно приходят из могилы и что они способны на те ужасные действия, которые им так широко и вполне определенно приписывают''…
Книга Калмэ стала бестселлером. Она выдержала три переиздания во Франции: 1746, 1747 и 1748 годах. В Германии вышла в 1752 году и в Англии - в 1759 году (повторно выходила в 1850 году как ''Мир призрака'') , и целый ряд вампирологов последующего времени, в том числе и Монтегю Саммерс, использовал работы Калмэ как основной источник своих исследований. Часть ее переведена на русский язык и находится на Ошибка! Источник ссылки не найден.
Охота на упырей была остановлена только скептически настроенной императрицей Марии-Терезии, которая, когда в Силезии случился очередной всплеск вампиризма , направила туда для исследования этого вопроса своего личного врача. Он составил отчет, разоблачая это происшествие как сверхъестественную чушь, и осудил надругательства над телами. В ответ на это в 1755 и 1756 году Мария-Терезия издала законы с целью остановить распространение вампирической истерии, включая прекращение дел, связанных со случаями вампиризма, которыми занималась церковь, и передачу их гражданским властям.
